В фильме «Слова» молодой американский журналист в послевоенном Париже, опустошенный смертью маленькой дочери и разлукой с убитой горем женой, пишет роман, которому суждено стать великим. Жена писателя забывает рукопись в поезде, и автор навсегда теряет способность или желание писать.

Спустя много лет другой молодой американец Рори Дженсен, тоже начинающий писатель, случайно натыкается на пропавший манускрипт в парижском антикварном магазине. Мучимый невозможностью опубликовать собственные произведения, он выдает найденную рукопись за свою. Книга становится бестселлером, но писателю это не приносит счастья: он встречает Старика, настоящего автора шедевра, и тот открывает ему жестокую правду.

Позже мы узнаём, что первые две истории, на самом деле, рассказаны в романе еще одного писателя, Клея Хаммонда, и этот роман, возможно, является автобиографическим. Фильм заканчивается амбивалентно, и зрителям остается лишь строить догадки о том, что произошло на самом деле.

Интересно, что в основу фильма положена действительная история с пропавшими рукописями молодого Хемингуэя. Авторы «Слов» оставили в своем фильме намеки: так, Рори Дженсен с женой во время медового месяца посещают музей Хемингуэя в Париже; на полке в квартире безымянного Автора манускрипта стоит роман «И восходит солнце»…

***

В декабре 1922 года Хемингуэй, тогда молодой корреспондент американской газеты, встречается в Лозанне с Линкольном Стеффенсоном, известным журналистом левых взглядов. Стеффенсон впечатлен талантом начинающего автора и хочет прочесть все работы Хемингуэя. В то время будущий великий писатель жил в Париже со своей женой Хэдли Ричардсон. По просьбе мужа она собирает в портфель все его бумаги и отправляется в Швейцарию.

Во время стоянки поезда на Лионском вокзале Хэдли выходит из вагона, а когда возвращается, не находит портфеля с рукописями.

В то время Хемингуэй еще не смог опубликовать ни одну из своих литературных работ. Педантичная Хэдли взяла с собой не только все рукописи, но и черновики и копии. Сохранилось всего два рассказа: «Мой старик» (отосланный в один из журналов для публикации) и «У нас в Мичигане» (который лежал глубоко в ящике стола); позже эти рассказы вошли в первую из изданных книг Хемингуэя, «Три рассказа и десять стихотворений».

Хемингуэй с Хэдли в Швейцарии, 1922 год. Судя по всему, писатель только что узнал о потере всех трудов его жизни. В руках у Хэдли ружье, — так, на всякий случай?

Считается, что Хемингуэй был глубоко потрясен и обескуражен потерей. В письме к Эзре Паунду в январе 1923 года он напишет:

«Полагаю, что вы уже слышали о потере моей ювеналии [автор имеет в виду ювенилию, т.е. ранние работы – А.Ш.]. На прошлой неделе я ездил в Париж и понял, что Хэдли выполнила работу полностью, собрав все копии, дубликаты и т.д. Всё, что осталось от моих рукописей: три карандашных наброска стихотворения, которое я позже уничтожил, кое-что из переписки с Джоном МакКлюром [поэт и журналист из Нового Орлеана – А.Ш.], и несколько копий статей. Вы, конечно, скажете, что это «к лучшему» и т.д. Но мне такого не говорите. Я еще не готов это услышать».

В отличие от Старика из фильма «Слова», потеря не сломила Хемингуэя. Уже в следующем году выходят два его сборника: упомянутые выше «Три рассказа…» и «в наше время» [с маленькой буквы – А.Ш.], а в 1926 году опубликован блистательный «И восходит солнце», который некоторые литературоведы считают наиболее значительным романом автора.

Насколько известно, Хемингуэй не предпринимал сколько-нибудь существенных попыток найти свои рукописи. Согласно дневнику, он думал о том, чтобы предложить нашедшему награду в 150 франков (около 10 долларов). Означает ли столь ничтожная сумма, что потерянные манускрипты были не так уж важны для него?

***

Как поступил похититель, обнаружив в портфеле вместо денег или ценностей лишь бесполезную бумагу — разрозненные работы начинающего автора? Выбросил в Сену? Сжег? Спрятал на чердаке? Ясно одно: в отличие от героя фильма «Слова», он не стал публиковать их под своим именем – да и вряд ли такое было возможно.

Ранние рукописи Хемингуэя наверняка были несовершенны; и тем не менее, обнаружься они сегодня, стоили бы огромных денег. Впрочем, этого, почти наверняка, уже не произойдет – слишком много времени прошло.

***

Мысль о возможности прочесть утраченные или не написанные труды великих авторов очень заманчива. Посмотрев фильм «Слова» я вспомнил два произведения, где эта идея звучит.

Первое — «Вавилонская библиотека» Борхеса. Помните?

«…Библиотека всеобъемлюща… на ее полках можно обнаружить все возможные комбинации двадцати с чем-то орфографических знаков (число их, хотя и огромно, не бесконечно) или всё, что поддается выражению — на всех языках. Всё… гностическое Евангелие Василида, комментарий к этому Евангелию, комментарий к комментарию этого Евангелия… трактат, который мог бы быть написан (но не был) Бэдой по мифологии саксов, пропавшие труды Тацита».

Второе – новелла Кинга «УР», где протагонист чудесным образом получает доступ к библиотекам других миров, с иной историей и другими книгами великих писателей, существовавших и в нашем мире. Интересно, что Кинг тоже вспоминает о Хемингуэе:

«Он [Уэсли, герой рассказа – А.Ш.] нашел Эрнестa Хемингуэя в паре десятков из почти пятнадцати миллионов УРов и обнаружил как минимум двадцать произведений, о которых никогда не слышал. В одном из УРов Хемингуэй оказался автором детективных романов. Уэсли загрузил книгу под названием «Это кровь, дорогая!», и увидел, что это обычное бульварное чтиво, но написанное отрывистыми, энергичными предложениями, которые он узнал бы везде».